Мой отец, Сарычев Василий Федорович, уроженец деревни Никоновка Рязанской области, 10 января 1943 года был призван на фронт. Было ему тогда неполных 17 лет. До войны папа мечтал стать учителем математики. В 14 лет он решил поступать в педкласс, но был мал ростом, выглядел очень юно. Мать приписала ему 1 год и везде он стал значится 1925 года рождения, хотя родился в 1926-м. Когда пришла пора мобилизации, его и забрали на фронт, как уроженца 1925 года. А его мама проплакала до конца войны, считая себя виноватой в этом. Полгода отец обучался на артиллериста-наводчика в Татарии, после чего его отправили на передовую. Отец служил на Первом Украинском Фронте. 

   Папа мало рассказывал о войне. Я узнала его истории от старших братьев и мамы. Братья вспоминают, что скупые его рассказы слышали только после нескольких выпитых рюмок спиртного. Отец не считал себя героем. Он рано ушел из жизни – в 80-м году, ему было всего 53. Тогда еще фронтовиков было полстраны. И у всех судьбы были похожи. 

  Отец верил, что на войне от смерти и болезней его спасало как будто что-то свыше. Например, однажды, в затишье между боями, солдаты вырыли себе индивидуальные окопы, чтобы отоспаться. Отец где-то взял перину, приготовил лежанку и ушел к другу по соседству перекусить. Вдруг налетели вражеские самолеты, началась бомбежка. Когда все стихло, отец прибежал к своему окопу и увидел воронку от прямого попадания снаряда.

  Мой папа был удостоен боевых наград. В нашей семье хранится его орденская книжка. Знаю из рассказов мамы, что сами награды были утеряны при строительстве нового дома деда в Никоновке еще в 60-е годы. На сайте Министерства обороны «Подвиг народа» я нашла наградные документы отца. Приказом по 3-й Гвардейской Мотострелковой Ямпольской бригаде от 10 апреля 1944 года гвардии сержант Сарычев Василий Федорович награжден медалью «За отвагу». В наградном листе значится так: «Гв.сержант Сарычев за период зимних боев против немецко-фашистских войск показал себя храбрым и мужественным командиром отделения. В боях на улицах Тарнополя тов.Сарычев со своим отделением ходил в разведку боем, выбил противника из двух домов, сам лично уничтожил гранатой 2-х фашистов и 1 офицера немецкой армии. Своей смелостью и храбростью тов. Сарычев поднимал дух своих бойцов на ратный подвиг во славу советского оружия». Эта граната взорвалась у отца в руке. Его подобрали с окровавленной головой, было посечено лицо, руки. Врачи зашили раны, боялись, что повреждены глаза, но обошлось. Это было самое серьезное его ранение за всю войну. Разве это не чудо? На всю жизнь у отца  остался лишь один видимый шрам на верхней губе. 

  После ранения отец лечился в Киевском госпитале, который располагался около стадиона. Вспоминал, как с другими ранеными ходил смотреть футбол. После выздоровления отец отправился на фронт. Он освобождал Западную Украину, Словакию, Чехию. 

 «30 апреля 1945 года в районе дер. Слагина под огнем противника тов. Сарычев обеспечил бесперебойную связь батареи с командным пунктом командира дивизиона. В течение 12 часов тов. Сарычев исправил более 20 порывов телефонной линии. 

 6 мая 1945 года под гор. Оломоуц, находясь на передовой разведке, натолкнулся на группу немцев и уничтожил 3-х гитлеровцев, а одного взял в плен». За эти два события Приказом по артиллерии 31-го танкового Висленского Краснознаменного ордена Суворова и Ордена Кутузова корпуса от 17 июня 1945 года рядовой Сарычев Василий Федорович был награжден орденом «Красная Звезда». 

  Победа пришла, когда моему отцу исполнилось 19 лет. Единственным рассказом о войне, мною лично услышанным от отца, было его воспоминание о дне Победы. Я училась в третьем классе, когда в школе состоялась встреча с ветеранами Великой Отечественной войны. К нам в класс были приглашены мой отец и чей-то дедушка. Никогда не забуду своего удивления от того, как мой папа, руководитель крупного предприятия, умевший решать непростые задачи и нести ответственность за целый коллектив, смущался, не знал, куда деть руки, старался не смотреть нам, детям, в глаза, с трудом подбирал слова. Вот что он поведал. Командование распорядилось дать солдатам отдых. Бойцы находились в чешской деревушке и устроились, кто как мог, чтобы хорошо отоспаться. Воины буквально провалились в сон. Через какое-то время началась страшная пальба. Все вскочили, привычно схватились за оружие, выбежали на улицу и увидели, как красноармейцы с криками «Ура! Победа!» радостно палят в воздух. Когда ликование поутихло, немолодая чешка, хозяйка двора, где ночевали наши солдаты, вынесла белоснежные скатерти, накрыла стол. Папа с комом в горле вспоминал, как бойцы грязные, из окопов, стеснялись сидеть за убранным столом, положить на него руки, запачкать белые скатерти – этот торжественный символ мирной жизни. Отец говорил, что белоснежные скатерти, увиденные в день победы в чешской деревушке, явились самым пронзительным впечатлением за всю войну.

 Из семьи Сарычевых рязанской деревни Никоновка на фронт ушли трое: мой дед – Федор Васильевич, его старший сын – Михаил Федорович и средний – Василий Федорович. Из пекла домой вернулись все трое. Далеко не каждой семье выдалось такое счастье! 

 Великая Победа собрана, как лоскутное одеяло, из миллионов маленьких поступков и больших подвигов советских людей. Горжусь тем, что пот, кровь, силы моего отца влились в общую большую Победу и принесли Мир ныне живущим!